Продолжение. Начало см.: «НЗ», №9/2021-4/2022

КОНЕЦ ЭКСПЕДИЦИИ

Нитягину потребовалось примерно полчаса, чтобы сбегать на табор, быстро собрать в рюкзак кусочки сахара и сухари. Он было подумал о припрятанной фляжке со спиртом, но быстро отбросил эту мысль: «Девчонке сегодня исполнилось всего пятнадцать, а выглядит она на двенадцать, она еще ребенок и неизвестно, как ее детский организм отреагирует на алкоголь. Нет!» Он бросился назад к болоту.

Хильду он застал всю в слезах, она рыдала навзрыд. Нитягин, как умел, попытался ее утешить. Поев сахара и сухарей, Хильда немного успокоилась и тогда бригадир, дав ей шест, спросил: «Сможешь прыгать?». Она кивнула в ответ. «Ну, тогда в путь!»

Медведь не стал их преследовать.

В лагере, поняв, что ей больше не грозит опасность, Хильда ожила. Бригадир все время беседовал с ней на разные темы, чего он никогда раньше не делал. Расспрашивал ее о доме, о родителях, о братьях и сес­трах. Он жалел девочку, помог ей набрать дров для костра, который уже почти потух, помог заварить чай. Они вместе пообедали. А потом, все-таки не выдержав, Нитягин сделал пару хороших глотков из своей фляжки и отправился спать в свою палатку.

А Хильда, совсем успокоив шись, занялась повседневной работой. К возвращению ребят и девушек был готов и ужин, и чай.

Разговор за ужином шел, конечно, только о медведях. Выяснилось, что в их группе, хоть некоторые мужчины и девушки уже долго работали в лесу, никто еще не видел медведя вживую. Все были лишь наслышаны о страшных историях, где, кого и как задрал медведь. Поэтому и девушки, и мужчины были поражены, что молоденькая девушка, почти еще ребенок, в течение двух дней повстречалась и с медвежонком, и со взрослым медведем. Все пришли к общему выводу: это было просто чудом, что он не напал на нее. Ей повезло, что у нее отнялись от страха ноги и она не могла пошевелиться – и этим не привлекла его внимания. И скорей всего, он был просто сыт, наевшись озерной рыбы.

Прошло несколько дней. Нитягин ушел из табора на целый день, исправлять неправильно поставленные вешки на одной из делян. На Хильду время от времени находил такой страх, что ее бросало в холодный пот от одной мысли о медведе.

И поэтому она ужасно обрадовалась, услышав мужские голоса, доносившиеся со стороны леса. Она засуетилась, ставя котелок с водой для чая на костер. К ним на табор пожаловало начальство. Это Хильда определила по одежде. Трое мужчин были хорошо и правильно одеты для переходов по лесам и болотам. На них были не фуфайки, а куртки и высокие болотные сапоги, в которых не промокнут ноги даже выше колена.

Дожидаясь Нитягина, они пили чай с сахаром и беседовали о своих делах. Девочка не прислушивалась к их разговору до того момента, когда вернулся бригадир и они сообщили ему, что на завтра назначено собрание и он должен прямо сейчас покинуть табор и отправиться с ними в Мыльжино.

«А как же я? Нет! Я не могу оставаться одна в лесу, я боюсь», – взмолилась Хильда. Но никто даже слушать ее не стал. «Не вздумай уйти и оставить лагерь, – сказал один из мужчин, – тебя так накажут, мало не покажется». Но ей было все равно! Главное не быть одной. И Хильда тихонько, перебегая от куста к кусту, прячась за стволами деревьев, отправилась вслед за уходящим начальством и Нитягиным. Они заметили ее лишь при переходе через болото.

Они ругали ее, гнали назад, грозились страшными наказаниями, но она, не помня себя от страха, бежала за ними, как собачонка. Самым важным для нее было не оставаться одной в тайге, а находиться рядом с людьми. И пусть они ее ругают на чем свет стоит, главное, она не одна. Так к вечеру они добрались до Мыльжина.

Самый главный начальник вызвал Хильду в контору. Его лицо было красным от гнева. Он орал на нее как сумасшедший, выкатив глаза. «И за то, что ты не выполнила приказ бригадира, оставила всю группу без ужина, ты сейчас же отправляешься назад в лагерь. Выдайте ей паек, пусть идет.»

Хильда, заливаясь горькими слезами, отправилась в путь. Солнце клонилось к горизонту. Примерно через час должно было стемнеть. Но за это время ей даже до болота не добраться, не то что перейти через него. А от мысли, что ей придется одной ночевать в лесу, ее бросало в дрожь. Вот так, уставшая от дневного перехода, от страха и переживаний, расстроенная и напуганная, сгорбившись и громко всхлипывая, она брела по дороге.

Навстречу Хильде пастух гнал стадо коров с дневного пастбища назад в поселок.

«Здравствуйте», – поприветствовала его заплаканная Хильда, проходя мимо. «Ну, здравствуй! Почему плачешь? Что случилось? И куда ты на ночь собралась?», – поинтересовался старик. Хильда рассказала ему все о своем несчастье, о встрече с медведем, о том, как ей жутко быть одной в тайге, как она бежала за начальством и наконец о ужасном наказании, о предстоящем ночном возвращении в лагерь. На это дед сказал: «Вот бессердечные. А ты не ходи в ночь. Видишь барак? Там на чердаке девчата «сплавные» ночуют, ты иди к ним, они не выгонят. А на рассвете отправишься в лагерь». Хильда поблагодарила пастуха за добрый совет, спрятала свой рюкзак под корнем дерева и пошла проситься на ночлег к «сплавным» девчатам. «Сплавными» называли рабочих, сплавлявших бревна прямо по течению реки к месту назначения. Девушки оказались добросердечными и гостеприимными. Они ее пожалели, угостили чем могли и уложили спать. А на утро, с первыми лучами солнца, она двинулась в путь. Вытащив свой рюкзак из-под корня, она тщательно отряхнула его от муравьев и шагнула под кроны деревьев. Через два часа, удачно переправившись через болото, Хильда подошла к лагерю.

На таборе, кроме Нитягина, никого не было. Вечером рабочие остались без ужина, а утром без чая, перекусив, кто чем смог, отправились вымерять деляны. Бригадир был зол как черт. Из-за Хильды он получил выговор и ему пришлось ночью возвращаться назад в лагерь. К тому же он боялся, что эта упрямая девчонка в темноте утонула где-нибудь в болоте.

Услышав шорох в кустах, он заорал диким голосом: «Кто там?». Хильда затаилась и не отвечала. Она была обижена, к тому же в данный момент не знала, кого ей больше бояться – взбешенного бригадира или медведя. «Кто там?» – продолжал кричать он. Хильда не отвечала. И тогда он выстрелил в воздух. Испуганная девочка пропищала: «Это я, не стреляйте», – и опустив голову вышла из-за деревьев. Не глядя на бригадира, молча пошла к своей палатке и принялась за повседневную работу.

Это был последний день, проведенный на таборе, в тайге. Был дан приказ собирать инструменты, сворачивать лагерь и возвращаться в контору для нового распределения. Экспедиция была закончена.

Продолжение следует

Натали Валл